Вадим Лукомский видит очень много спешки.
Я считаю Суперлигу неизбежностью, но не верю, что она стартует в ближайшее время и на озвученных условиях. Нет, дело не в том, что я пропустил все 12 официальных заявлений. Я их прочитал и осознаю беспрецедентность ситуации. Просто пазл все равно не складывается.
Чтобы полностью оценить последние события, нужно разобраться в истории взаимоотношений между УЕФА и топ-клубами. Суперлига как инструмент шантажа существует с конца 90-х (например, еще в 1998-м Сильвио Берлускони организовывал тайные встречи и искал финансирование под лигу топ-клубов).
В 2000-м появилось объединение G-14 (позже расширились до 18), которое регулярно давило на УЕФА тем же самым инструментом. В результате сделки с ФИФА и УЕФА в 2008-м оно трансформировалось в европейскую клубную ассоциацию (ECA) с 200+ участниками и отсутствием настолько прямой угрозы.
Менялись формы и инструменты, но торги между УЕФА и ведущими клубами велись всегда. Преимущество было у элитных команд – каждая следующая реформа еврокубков давала им новые бонусы (больше команд от нужных стран, больше прямых путевок, изменение в распределении доходов и т.д.)
При таком соотношении сил мы в любом случае двигались к Суперлиге. Просто это был бы путь постепенных уступок, а называлась бы она УЕФА Суперлига. Уверен, постепенно даже гарантии участия (самый противный элемент Суперлиги) появились бы. Это неизбежный процесс и не было ни одного намека, что УЕФА может его обратить. Только сдерживали, замедляли, давали обществу шанс смириться и переварить каждый следующий шаг.
Путь эволюции к Суперлиге удовлетворял почти всех – из-за постепенности изменений ни болельщики, ни игроки всерьез не протестовали; элита медленно, но верно шла к цели, а УЕФА все еще вел процесс и ощущал собственную значимость.
Почему топ-клубы решили форсировать события? Почти все источники называют коронавирус поворотной точкой. «Импульс к созданию Суперлиги усилился в последний год или около того, когда из-за пандемии клубы потеряли миллиарды долларов, евро и фунтов», – объяснил Адам Крафтон из The Athletic. Об этом в декабре (с огромной вероятностью проект уже разрабатывался) говорил и Флорентино Перес: «Пандемия все изменила. Она сделала уязвимыми не только нас, но и футбол. Футболу нужны новые форматы, которые сделают его более конкурентным и захватывающим».
Раньше постепенный рост доходов, влияния и лоббирование привилегий казались хорошим путем. Пандемия заставила пересмотреть краткосрочные приоритеты: сохранение положительного имиджа перестало быть таким уж важным, а вступительный бонус (по информации Financial Times, 200-300 млн евро каждому клубу) стал в разы более привлекательным.
Судя по всему, именно прошлым летом началась реальная разработка проекта. Отголоски периодически всплывали. Например, прощальные слова экс-президента «Барсы» Жозепа Бартомеу в октябре: «Я готов объявить невероятную новость. Вчера мы приняли предложение о вступлении в европейскую Суперлигу, что гарантирует финансовое будущее клуба».
Следующей важной точкой стало объявление УЕФА о переходе Лиги чемпионов на швейцарский формат. В прошлую пятницу стало известно, что в понедельник будет официальное объявление. Как и другие реформы, эта давала преференции большим командам. Но, видимо, все равно была недостаточно радикальной с точки зрения распределения ТВ-доходов.
Это вынудило клубы еще раз форсировать события. Очевидно, они считали обязательным опубликовать свое заявление раньше, чем УЕФА официально объявит о новом формате (возможно, здесь есть юридический мотив). На выходе мы получили ситуацию, в которой клубы идут против УЕФА:
• без предварительных договоренностей о ТВ-контракте по Суперлиге;
• без поддержки или хотя бы молчаливого нейтралитета национальных лиг;
• без участия всех важных игроков (в плане 15 постоянных участников, а выступило 12 клубов – очевидно, что это не абстрактные клубы, а «Бавария», «Боруссия» и «ПСЖ», которых так и не убедили)
• со сроками запуска «как только это будет осуществимо» (в заявлении правда так написано!)
Очевидно, перед нами сырой проект, а в погоне за скоростью топ-клубы лишились козырей. Есть важные индикаторы, что все уже идет не по плану.
Например, тотальная солидарность Ла Лиги, АПЛ и Серии А с УЕФА вплоть до угрозы исключения клубов из национальных лиг. Формат Суперлиги предполагает от 18 до 23 матчей для каждого клуба за сезон – очевидно, что они планировали играть где-то еще (вероятно, внутри страны). Об этом свидетельствует и фрагмент письма, которое клубы Суперлиги направили УЕФА и ФИФА: «Наш турнир будет проводиться не вместо, а вместе с лигами и кубками, которые остаются важнейшей частью европейского футбола».
Потенциальный бан на турниры УЕФА читался, а вот выходить из национальных лиг никто не собирался. Сейчас, вероятно, придется, если пойдут до конца. Клубы ожидали поддержки от своих лиг. Проект даже предусматривает солидарные выплаты национальным лигам и местным федерациям. Но, кажется, из-за спешки по-настоящему согласовать и заручиться поддержкой не получилось. Пока лиги явно на стороне УЕФА и готовы даже исключать топ-клубы.
Это означает, что ТВ-контракт Суперлиги должен будет покрыть совокупный ТВ-доход и от местных лиг, и от УЕФА за еврокубки, а Суперлига подойдет к этим переговорам в отчаянном положении, о чем будет знать другая сторона. Добавим к этому токсичность нового турнира (массы его уже ненавидят) и проблему позиционирования в качестве главного турнира планеты.
Не забываем, что 12 отколовшихся команд не убедили всех. Допустим, что новый турнир и ЛЧ будут сосуществовать с разными клубами. У ЛЧ остается «ПСЖ», «Бавария», «Дортмунд» и еще десяток предэлитных клубов – в сравнении с текущей ситуацией умирающий турнир, но не мертвый.
Важный козырь при продаже ЛЧ – общественный консенсус, что победитель – лучшая команда мира. Можно ли будет так говорить о ранней Суперлиге? Кто-то попытается, но пока «ПСЖ» и «Бавария» в другом турнире – это далеко не аксиома (а вот с ЛЧ сейчас вообще споров не возникает). Более того, вероятно, Лига чемпионов получит дополнительные симпатии как более традиционный турнир. Фишка «лучший турнир мира» точно не будет 100-процентным фактом, который можно положить на стол при переговорах.
Текущий кризис правда не имеет аналогов. Таким официальным шантаж еще никогда не был. Но это все еще шантаж. Клубам придется сесть за переговоры, даже если они сами этого еще не осознали. Кажется, они запутались в вопросах.
Старый вопрос формулировался так: зависит ли УЕФА от топ-клубов сильнее, чем они зависят от УЕФА? Ответ был утвердительным, поэтому клубы всегда успешно пробивали постепенные уступки. Но вместе с тоном разговора изменился и вопрос. Теперь он звучит так: сможет ли УЕФА навредить 12 клубам в достаточной степени, чтобы создавать суперлигу перестало быть финансово выгодной затеей? Сейчас кажется, что сможет (особенно если сохранит всех союзников).
И пока ответ утвердительный, любая попытка самостоятельной Суперлиги будет превращаться во взаимный суицид. Если «Бавария», «ПСЖ» и «Дортмунд» не дрогнут, а местные лиги пойдут до конца, то топ-клубы вынуждены будут договариваться.
Ведь есть еще ФИФА. У них достаточно влияния, чтобы убивать Суперлигу медленной смертью. Прямо сейчас ФИФА верифицирует каждый трансфер в мировом футболе – при текущей системе они просто могут запретить трансферы в клубы из Суперлиги. Вероятно, это выльется в долгий судебный процесс о свободе передвижения рабочей силы, но это явно не то, что нужно молодому турниру, у которого и без того полно проблем.
Все это не значит, что УЕФА будет в порядке и запросто проглотит уход клубов. Это война – и обе стороны будут терпеть потери (в первую очередь финансовые). Суперклубы сильнее, но УЕФА достаточно опасен, чтобы сделать конфронтацию максимально невыгодной обеим сторонам.
Как только это соотношение сил изменится, элитные клубы с радостью наплюют на желания болельщиков и интересы УЕФА. «Это не гражданская война – это ядерная война. Честно говоря, владельцы клубов вообще не думают о плохом пиаре – они его ожидали. Их работа максимизировать прибыль. Благо футбола для них на втором плане», – анонимно рассказал Sky Sports член совета директоров английского клуба, вступившего в Суперлигу.
То есть задача УЕФА затруднить максимизацию прибыли в рамках новой лиги. Сейчас у них достаточно союзников и инструментов, чтобы добиться этой цели. В то же время топ-клубы все еще обладают весомой силой, поэтому, сев за переговоры, вероятно, выбьют условия, которые: а) вступят в силу уже со следующего сезона; б) возможно, даже заставят их казаться победителями.
***
Альтернативный сценарий возможен, но слишком страшный для всех. 12 клубов прут до конца, а УЕФА и ФИФА используют все инструменты, чтобы оставить их в полной изоляции. Неспособность покупать новых футболистов умножается на раскол внутри клубов – не все игроки и тренеры примут Суперлигу.
Это обрекает Суперлигу на стагнацию и падение уровня продукта. Первый ТВ-контракт (вероятно, на 3 года) им придется согласовывать в спешке и без козырей (причины – выше). Второй – уже после того, как упадет уровень. УЕФА и национальные лиги, потеряв 12 значимых брендов, пострадают еще сильнее.
Главными проигравшими станут болельщики – и те, что за традиции (вся система рухнет), и те, кто за большое количество топ-матчей (их качество снизится). Вероятно, многие не выберут одну из сторон, а просто разочаруются в футболе. Ущерб будет непоправимым (при том, что футбол и так проигрывает гонку за молодую аудиторию).
Сам по себе факт образования Суперлиги – это не смерть футбола. Эволюционный путь к Суперлиге – неизбежность. Революционный путь – один из вариантов (но для этого нужна подготовка и козыри на стороне элитных клубов). Текущий путь – это затяжная война на уничтожение футбола. Прекратить ее выгодно обеим сторонам.
Диснеефикация футбола. Откуда взялась Суперлига?
«Никогда не видел человека, который бы столько лгал». Президент УЕФА назвал Аньелли лгуном, а клубы Суперлиги – жадными змеями
Фото: Gettyimages.ru/Michael Regan, Manu Fernandez/Pool, Catherine Ivill, Angel Martinez; globallookpress.com/Daisuke Nakashima/AFLO, imago-images.de